При переводе эстонского:

Мама: Что там изобутил?
Док: Забутил и не отпустило.


Док: У неё была злая мачеха, которая не разрешала доступ к....*начинается истерический смех*
Мама: Что?
Док: Я бы тоже на месте мачехи не разрешила бы ей.
Мама: Да что такое?
Док: Не разрешала ей доступ к партии.
Мама: *истерика* Бедная девочка
Док: Грустная история, я аж прослезился.

---

А ещё я завтра наконец-таки избавляюсь от домашнего чтения по эстонскому. Если всё получится, то будет превосходно.
И ещё у меня завтра доклад про Фрейда. ♥

---

об истерике

Только Док поплакался себе в жилетку сегодня, что парень у него и не парень вовсе, как тот додумался позвонить.
Проболтали минут 20, в течении которых он мне поведал много всего интересного.
Особенно оказалось шоковым то, что ему достался мой учебник по биологии. Он сказал спасибо за чистый учебник, и высказал недовольство по поводу моего подчерка.
Какой есть, такой есть. Хотя сейчас я стал писать мелко-мелко, что мне нравится.)

@темы: life of one paranoiac

---

06.10.2011 в 17:15

Пишет  mysteryofobscurity:

На розовой стене

оперативно и по существу

---

30.08.2011 в 18:38

Пишет  Saint_HELLga:

Doctor Who Posters

Девочка в камине
"А какие кошмары снятся монстрам?"

+++

Невозможная планета



Не моргай
"Телефонная будка у ангелов".



Утопия
"Меня зовут... Мастер".



Сообщники
"Нет уж, солнышко, спариваться мы не будем!"



Огни Помпеи
"Этот болтливый язык больше не будет нам докучать".



Тишина в библиотеке
"Доктор! Пожалуйста, скажи мне, что ты знаешь, кто я такая".



Лес мертвецов
"Спойлеры!"



Поверни налево
"Кто ты? Кем ты будешь?"



Воды Марса



Одиннадцатый час



Зверь внизу
Протестовать Забыть



Победа далеков



Победа далеков
"Тебя беспокоят далеки? - Меня всегда беспокоят далеки".



Время ангелов
"Привет, сладенький".



Плоть и камень



Вампиры Венеции



Выбор Эми



Голодная Земля



Холодная кровь



Винсент и Доктор



Квартирант



Пандорика открывается



Большой взрыв



Невозможный астронавт



День луны



Проклятие черной метки



Жена Доктора



Жена Доктора



Мятежная плоть



Почти люди



Хороший человек идет на войну
"Единственная вода в лесу - это река".

©

---

Машу рукой в камеру

Давно нужно было это сделать, но у меня не доходили руки. Теперь-таки я сделаю это.

Я хочу помахать рукой в камеру и сказать "Привет и добро пожаловать!" для есенка. и museatdawn.
Спасибо, что вы присоеденились к моей бредовой голубо-синей в горошек будке. Надеюсь, вам будет здесь хоть немного весело.
Ваш DoctorWhoEleven. With big and sweet love ♥

@музыка: мама

@настроение: устал

@темы: life of one paranoiac

---

Случай из жизни

Случай из жизни Одиннадцатого:

Идут Доктор и два адекватных человека. Тут Док замечает мёртвую кошку, лежащую под деревом. У него начинается истерика.

1 адекват: Вот, у меня столько проблем.
2 адекват: Да, я тебя так понимаю. Всё уже достало.
Док: За что?
1: И ещё из-за этой учёбы так мало времени.
2: Я целый вечер делаю уроки.
Док: За чтооооо?!
1: Пошли повесимся?
2: Давно хотел.
Док: ЗА ЧТО ТАКОЕ КРАСИВОЕ СОЗДАНИЕ УМЕРЛО??? WHYYYYYYY??? *истерика*


Вот такое сегодня со мной случилось.

@настроение: усталое

@темы: life of one paranoiac

---

09\10\11

Вчера было 09\10\11. Большой праздник для нашего любимого фэндома по Доктору Кто.
На самом деле страшно подумать, что такая дата была только раз в твоей жизни. И ты успел её застать. Ты счастливчик, особенный.
Конечно, у нас есть ещё 10\11\12, но этот праздник никогда больше не состоится для 9 Доктора. Поэтому хочется сказать немного о нём.
Этот человек действительно вдохновил меня, показав, что в какой бы ситуации ты ни был, нужно держать себя в руках и идти до конца.
9 Доктор заставил меня поверить в себя, и в свои силы.
Спасибо вам, Доктор.

Так же хотелось выразить свою любовь и двум остальным слегка ненормальным Докторам.
Спасибо за то, что заставляли смеяться и плакать. Что не давали упасть духом.

С Праздником нас, дорогие!

---

Вы Десятый Доктор

Десятый Доктор в целом предстает перед нами беззаботным, разговорчивым, добродушным, остроумным и дерзким, но он становится серьезнее при встрече с врагами. Он иногда такой же безжалостный и опасен, как и его седьмое воплощение, хотя имеет гораздо меньше склонности к сложным схемам и запутанным действиям. Подобно Седьмому и Девятому Доктору, Десятый иногда использует бодрый, энергетический внешний вид, чтобы замаскировать подлинные чувства. Он любит поболтать, всегда переплетает важную информацию с полной бессмыслицей, чтобы притупить бдительность врагов. Также, при случае, он может быть грубым и жестоким. Несмотря на постоянное сосуществование с людьми, Доктор глубоко одинок. Он говорит, что длительная жизнь — это проклятие Повелителя Времени, ведь все люди рано или поздно покидают его, а он продолжает жить. Так, когда оказывается, что Мастер жив, Доктор видит в этом конец. Он искренне плачет над телом Мастера, когда тот погибает, отказываясь регенерировать. Доктор очень сильно переживает за людей, погибших за него. Десятый Доктор более романтичный, чем любое из предыдущих его воплощений. Он не отказывается целовать Розу, мадам де Помпадур и Марту Джонс. Кроме того, он действительно влюблен в Розу и сильно страдает после того, как отправил ее в параллельный мир. Это воплощение Доктора является милосердным. Каждый раз когда по вине Доктора кто-то умирает, или должен умереть, Доктор произносит: «Мне жаль, мне очень жаль!»

Пройти тест

@темы: no pride

---

Тест: Легко ли вас разыграть?

Ваш результат: Шутить? Извольте!.

Вашему природному чувству юмора остается только позавидовать: вы умеете как смеяться над собой, так и над окружающими, причем, делаете это настолько заразительно и безобидно, что никто и не подумает на вас злиться.

Вы легко присоединяетесь к компании, замышляющей розыгрыш, и так же легко реагируете на попытки над вами подшутить. Впрочем, это дело не из простых: чтобы обвести вас вокруг пальца, нужно придумать что-то неординарное - на банальное «у тебя вся спина белая!» вы вряд ли станете нервно оборачиваться, а скорее всего – придумаете более удачную шутку в ответ.

Пройти тест "Легко ли вас разыграть?" на WDay.ru

---

Посмотрите в лицо судьбе, вы — Люциус Малфой

Извольте выслушать результат: вдруг пригодится… Вы холодны и бездушны, вы бесстрастны и расчетливы, вы умны и честолюбивы, у вас нет слабых мест и вы являетесь идеалом для многих, очень многих людей. Достаточно о ваших и без того многочисленных достоинствах? Слушайте о недостатках. Вы сами воздвигли себя на престол из чистейшего мрамора и время от времени внимательно оглядываетесь, чтобы приспособиться к обстоятельствам. По сути, вы плывете по течению. Не вы управляете судьбой, а судьба — вами, вы же просто пытаетесь получить максимум всего из сложившейся ситуации. И еще: часто вы носите маску, которая настолько к вам приросла, что никто — даже вы сами — уже не видят за ней ваш настоящий облик. Скажите по секрету, чем он вас не устраивает? Может быть, вы ранимы и тем самым пытаетесь отгородиться от мира? А может, вы просто боитесь проявить свои чувства и потерять над собой контроль? На эти вопросы никто не найдет ответов, кроме вас самого. Можно вас утешить: ответы на все эти вопросы давно ищут пуффендуйцы и они как раз идут по замкнутому кругу, а вот вы — нет. Чем не хорошая новость?

Пройти тест

---

......

Дыхание смерти. Результат его действия – летальный исход в течение 5-10 минут без каких-либо симптомов. В организме обнаружить невозможно, поэтому до сих пор столько странных смертей остаются нераскрытыми. На практике он применяется в медицине в опытах над животными – ученые пытаются найти противоядие, правда, пока безуспешно.

Пройти тест

---

Достоевский

(Гуманист, Этико-интуитивный интроверт, рациональный)Носитель тихого, внутреннего взгляда, незаметного моря чувств. Мир его чувств настолько тонок и богат, что не нужны словесные доказательства любви. Он и без слов видит, кто, кого и как любит, кто кому нужен, а кто кому не нужен. Ценнейшее свойство – умение приспособиться к эмоциям другого человека. Сопереживать, снять эмоциональное напряжение, успокоить. Обычно – это тихий, дружелюбный человек, который в компании больше молчит и наблюдает, среди близких же знакомых – наоборот, его нельзя назвать слишком стеснительным, потому что он отлично видит, как к нему относятся другие, и знает, как это отношение улучшить. Своему пониманию этичного и неэтичного стремится подчинить других людей. А вот эмоций своих никогда не навязывает, а сопровождает, сопереживает эмоции другого. Демонстрирует своеобразное эмоциональное замирание. Уверен, что другим нужен спокойным, ровным, безмятежным. Хочет быть как бы «компрессом», который другие могут прикладывать к своим ранам. Если его просят что-то сделать, не любит отказывать. Поэтому его нередко эксплуатируют. Нужен дуал, подчиняясь которому, можно отгородится от лишнего. В отношениях с людьми его интересы ограничиваются лишь определённой группой лиц, а вот в объективном мире его интересует абсолютно все: полная всеядность на уровне его интеллекта и способностей. Не способен оценить качество своей работы и потерянное при этом время. Не может разобраться, что мелочь, а что важно. Знает, что можно делать, но не знает, что нужно делать. Не может не работать, когда все работают, и продолжает работать, когда все не работают. Очень не любит, когда при одной незаконченной работе поручают другую. Критичен к собственной красоте, воле, энергии. Болезненно переносит их неодобрение. Комплименты же на эту тему не воспринимает как двусмысленность, только если они сказаны наедине, мягким тоном, без подчеркивания. Ему нужно молчаливое или негромкое признание. Не может позволить себе быть неопрятным. Дело – лучшая забота. Приятные эмоции, необходимые этому типу, партнёр обеспечивает своей разумностью, логикой, требовательностью, умением защитить. Нужно не опаздывать на свидания, выполнять свои обещания, быть вежливым, заботливым. Больше никаких доказательств любви или разговоров о ней не нужно. Если самый умный партнёр излагает свое мнение в форм размышлений, а не в форме коротких, категорических формулировок, то рядом с ним Достоевский чувствует себя постоянно недовольным и несчастным. Самое же главное его требование к партнёру – верность. Неверности не прощает.

Пройти тест

---

</tabl

Поздравляю!!! Вы - Драко Малфой

Вы… важный, но гордый и мстительный человек. Вы ставите себя выше, чем Вы есть на самом деле. Научитесь прощать людей, и вам же станет лучше. Вы очень сообразительны, и способны выкрутиться почти из любых ситуаций. И еще… вы не любите учебу.

Пройти тест

---

«-Ну как, посмотрела передачу? Что думаешь?» «Ты знаешь, этот человек мне показался каким-то Мечтательным.

Да, таких людей уже немного осталось. Все больше циников и реалистов, а мечтатели вымирают с каждым днем. Такое ощущение, что скоро их совсем не останется. И уже никто не нарисует солнце на асфальте, улыбнется тебе на улице и не напишет красивую сказку». «У тебя весьма посредственное представление о мечтателях. Может он мечтает покорить планету и управлять людьми?». « Может и так. Но ведь мечтает, не правда ли?».

Пройти тест

---

Что ж, в этом мире физических возможностей Вы руководствуетесь Теорией Относительности

На координатной плоскости пересечений желаний и возможностей, Вам удаётся с настойчивостью константы подстраивать весь мир под себя. Причем делаете это Вы с таким обаянием и шармом, что процент недовольных, чьи интересы при этом могут быть затронуты, остаётся мал до неприличия. Жизнь Вы рассматриваетепод углом «относительного удовольствия», что буквально означает желание не зацикливаться на проблемах и везде, где только это возможно, предаваться более приятным переживаниям. Отчего Ваш собственный Коэффициент Полезного Действия остаётся прямо пропорционален велениям Вашей души. Ибо Вы все равно найдете удачный и легальный способ увильнуть от малоинтересной и неувлекательной для Вас работы. Таким образом, суммарный интеграл Вашей личности тождественно равен лёгкому и грациозному отношению к жизни.

Пройти тест

---

помню тебя

Начинаешь понимать как много значит жизнь, как только теряешь друзей.
Я думала, что с моими друзьями никогда ничего не случится. Сегодня умер мой друг.
Мы были знакомы с ним всего месяца полтора, но он стал для меня членом семьи и почти что братом.
Я не знала человека более весёлого и в то же время работящего. Заботящегося о своей семье.

Я до сих пор не могу поверить в то, что его не стало.
Это ошибка какая-нибудь, наверняка.
С ним не могло этого произойти.

Давид, я всегда буду помнить тебя и твои шутки, твою улыбку и добро, которое ты нам дарил.
21.08.11

@темы: life of one paranoiac

---

19.06.2009 в 18:02

Пишет  SilverTime:

"Вода в стакане". Сиквел к "Стакану воды"
В продолжение моего приветствия  Lililla и после бесед с  Wischenka. Посмотрела тут - "Стакан воды" есть, а "Воды в стакане" нет. Непорядок! Итак.

Автор: Svengaly
Пэйринг: ДМ/ГП
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romance/Humor
Размер: Миди
Статус: Закончен
Саммари: "- Представь себе, что ты очень хочешь пить. Входишь в комнату – а на столе стоит стакан, наполненный прозрачной жидкостью. Ты хватаешь его и выпиваешь в полной уверенности, что там вода. Девять из десяти людей поступают именно так. Между тем, в стакане может оказаться все, что угодно - от спирта до любого зелья, не имеющего цвета.
- При чем здесь это? – Гарри почувствовал себя, как на уроке Северуса Снейпа. То есть, очень тупым.
- Все просто: человек о чем-то думает, и видит он не то, что есть на самом деле, а то, о чем он думает."

Сиквел к "Стакану воды"

Вода в стакане.

— «Отпуск в Греции», «отпуск в Греции», — доносилось сквозь шум воды. — Жуткий отель — да за такие деньги нас должны были поселить в мраморном дворце!
— Он мраморный, — указал Гарри.
— И этим все его достоинства исчерпываются! Почему здесь такой холод?
— Персонал не может отладить согревающие чары. Они не привыкли ими пользоваться — обычно здесь тепло. Неделя морозов — это какая-то природная аномалия.
— Это ты — природная аномалия! Ехать в отпуск зимой! «Поедем на Адриатику, погреемся на солнышке». Ничего себе — погреемся. Всю эту неделю у меня зуб на зуб не попадает.
— Драко, — прервал его Гарри. — Если хочешь утопиться, скажи. Я приму ванну. А потом топись.
— Здесь нет ванны, — Драко гулко чихнул. — Только душ. И утопиться-то негде.
— Ты выходишь или растворишься в воде и утечешь в канализацию? — вспылил Гарри. — Я весь липкий, и, между прочим, ты тому виной!
— Я бы с радостью утек, — скорбно возвестил Драко, — но кто ж мне даст? Выхожу уже. Не выламывай двери.
Он появился на пороге, свеженький, как будто и не было бессонной ночи, и принял эффектную позу.
— Как я выгляжу?
— Девицей был бы краше, — оценил Гарри. — Эй, ты что?! Поставь меня на пол немедленно!
Драко фыркнул и прошел мимо.
— Finite Incantatem, — пробормотал Гарри, изворачиваясь так, чтобы не впечататься головой в паркет. — Гад слизеринский.
— Что ты сказал?
— Ничего, дорогой.
— То-то же. Иди, умывайся.
Когда Гарри вернулся в маленькую гостиную, пытаясь одновременно вытряхнуть воду из левого уха и протереть запотевшие очки, Драко уже завтракал. Точнее, придирчиво рассматривал накрытый к завтраку стол.
— Что тебе опять не нравится? — с ходу спросил Гарри.
— Мне не нравится моя жизнь. Моя серая жизнь. И этот завтрак.
— Прекрасный завтрак. Не понимаю, почему ты все время бурчишь.
— Ты только взгляни на эти тосты! Ты действительно собираешься их есть?
— Нет, вставлю в рамку и буду любоваться.
— Любоваться? Ты шутишь. Они отвратительны на вид и наверняка таковы же на вкус.
— Так не заказывай их, Мерлин мой! Стоило тащиться в Грецию, чтобы каждое утро грызть тосты.
— Вот и я говорю — не стоило.
— Что-то я не припомню, чтобы ты кричал и отбивался, — заметил Гарри. — К тому же не далее как за вчерашним ужином ты нахваливал здешнюю кухню. Где твоя логика?
Драко фыркнул и сделал независимое лицо, давая понять, что он неизмеримо выше какой-то там логики.
— Мед. Фрукты. Сыр. Брось свои тосты в камин, — Гарри потянулся к блюду с тостами. Драко проворно его отодвинул. — Так. Ты просто не голоден. Может быть, в лучших домах Британии вообще не принято завтракать? Чашка чаю с утра, какая-нибудь занюханная перепелка на обед и полдюжины устриц на ужин — а устриц твоих есть, все равно, что резину жевать — и все во исполнение заповеди: «Не навреди своей фигуре».
— Не скажи, — Драко надкусил тост и поморщился, — у нас в семье любят покушать.
— Почему же вы все такие худые?
— Потому что от хорошей пищи не растолстеешь, — Драко поглядел снисходительно. — Отчего толстеют бедняки? От макарон и картошки. У нас же на столе ни того, ни другого не бывает. Вот Северус — тот действительно почти не ест; у него, наверное, и желудка-то нет. Продержаться день на одном кофе для него дело обычное.
— Поэтому и похож на Смерть, — пробурчал Гарри. — Только косы не хватает.
Про Снейпа ему вспоминать не хотелось.
— Ты не прав, — задумчиво отозвался Драко. — Я видел его в ванной. Худой, конечно, но фигура у него хорошая.
— Это в какой такой ванной ты его видел? — спросил Гарри, холодея от подозрения.
— Зашел однажды в его комнату в поместье, — равнодушно ответил Драко. — Он как раз принимал душ, а дверь не закрыл.
— Я думал, он где-то под Манчестером живет.
— Иногда… исключительно мерзкие у них тосты! как можно так испортить обычный хлеб? … перебирается туда после очередной ссоры с отцом или когда мама уж очень на него наседает — у нее мания воспитывать Снейпа. Но всегда возвращается. Там такая жуткая дыра, а к хорошему ведь быстро привыкаешь.
— Они что, живут втроем? — язык с трудом провернулся, выговаривая последнее слово.
Гарри было неудобно — именно неудобно, а не противно, и одновременно страшно любопытно. От сознания собственной испорченности жарко запылали уши.
— Эээ… ну да. А что? Что ты против этого имеешь? — Драко тоже покраснел, в голосе зазвучала агрессия.
— Ничего, — Гарри рассматривал хоровод Граций на картине, изнемогая от неловкости. — Просто странно как-то.
— У нас необычная семья, — серьезно сказал Драко.
— Это я уже понял.
— Тем больше шансов, что тебе в этой семье не удивятся, — настал черед Драко сосредоточиться на картине.
Непривычные к такому вниманию Грации приосанились и принялись кокетливо поправлять разметавшиеся локоны.
— Мне не удивятся, — сухо отозвался Гарри. — Меня просто убьют. Тремя «Авадами» сразу.
— Да, среди Малфоев ты не популярен, — Драко нахмурился.
Гарри посмотрел на подрагивающие ресницы, на белые зубы, задумчиво прикусившие нижнюю губу. От внезапного желания затряслись руки, и немного чая пролилось на блюдце. Гарри даже испугался — таких приступов похоти с ним еще никогда не случалось.
— Надеюсь, расположением одного Малфоя я все-таки пользуюсь? — спросил он сквозь зубы и плюхнул чашку на стол, расплескивая остатки чая. — Пошли в постель.
— В какую постель? Зачем? — опешил Драко.
Гарри скорбно поглядел на него сверху вниз.
— А, в постель! — сообразил Драко. — Пошли. Только чай допью.
— Нет, Драко, — так же скорбно ответил Гарри. — Чай ты не допьешь. Или мы немедленно идем в спальню, или будем трахаться здесь на ковре.
— Идея недурна, — Драко демонстративно взялся за чашку.
— Драко, — Гарри сделал жалобное лицо, — на нас и так горничные странно смотрят. Простыни — еще куда ни шло, но ковер — это уже свинство.
— Почистишь его заклинанием, — Драко отхлебнул чаю и скривил губы. — Остыл.
— Ты бы еще до вечера думал — пить или не пить! — рявкнул Гарри. — Ну, Драко… Поимей совесть!
— Давай лучше я тебя поимею.
— Хотя бы так.
— Ах, какой сговорчивый! — Драко быстро отставил чашку. — Жертва роковой страсти, да и только.
— Я тебя обожаю, — промурлыкал Гарри низким голосом. — Когда ты молчишь.
— Стало быть, большую часть времени ты ко мне равнодушен? Проклятье… Я дышать не могу. О, Мерлин! Неужели обязательно швырять меня об пол?
— За Мерлина не скажу, а вот мне было невтерпеж.
— Было?!
Гарри приподнялся на руках и оглядел Драко плотоядным взглядом.
— Пожалуй, я смогу сдерживать себя… некоторое время. Очень недолго.
— Поттер, я начинаю нервничать. Среди твоих предков не было какого-нибудь огра?
— Не волнуйся. Я сожру тебя нежно.
Гарри гладил шелковистую кожу, такую горячую… наверное, если брызнуть на Драко водой, то капли превратятся в пар.
— Поттер, ты что делаешь? Что это?
— Вода.
— И зачем ты меня ею поливаешь? Если ты думаешь, что это эротично, ты ошибаешься.
Гарри принялся собирать губами капли с шеи Драко, с груди, с живота, ручеек воды уводил его все ниже, и вскоре Драко удовлетворенно замурлыкал, вцепившись в волосы любовника.
— А это эротично? — просил Гарри.
На самом деле, у него вышло нечто вроде: «аэха эахыха?», но Драко его понял.
— Я бы сказал, — протянул он, забрасывая руки за голову, — что это порнографично. Говорят, что талантливые люди талантливы во всем… насчет «всего» сомневаюсь, но минет ты делаешь гениально.
— И еще я гениально пишу, — сообщил Гарри, отвлекаясь от своего занятия.
— Ты имеешь в виду, что твоя писанина расходится? Это не показатель. В прошлом сезоне по уровню продаж ты с трудом обошел автобиографию Локхарта. Твои безумные книжки покупают по какому-то недоразумению.
— Может, ты и прав. Иногда у меня такое ощущение, что по мне психушка плачет.
— Не у тебя одного. Но не торопись туда сдаваться. Мне будет тебя не хватать.
— Извращенец.
— Да, мои пристрастия далеки от общепринято-мещанских.
— Давай посмотрим, насколько далеко ты готов в них зайти…
— Не дальше, чем ты способен меня завести, Поттер.
— Я способен завести тебя так, что у тебя из ушей дым повалит!
— Не сказал бы, что это заманчивая перспектива.
— Стало быть, ты ничего не знаешь о заманчивых перспективах.
— Я знаю о них все: с их помощью тебя заманивают в самое болото и оставляют пускать пузыри.
— Если сейчас ты не будешь пускать пузыри от восторга, стало быть, я ни на что не гожусь.
— Бедный Гарри. Один раз ты уже пригодился, а теперь ты — всего лишь отработанный материал. Так полагает пресса.
— А как полагаешь ты?
— Пожалуй, если я положу тебя вот так, то сумею извлечь из тебя некоторую пользу.
— Ммм. Драко.
— Что?
— Мне кажется, ты ошибаешься.
— Если ты подождешь… минутку… я сумею… сосредоточиться… на твоих словах. Ох. Оу.
Это было… так насчет чего я ошибаюсь?
— Не помню. И вообще — кажется, я умер и попал в рай.
— В рай тебя не пустят. Тебе уготовано местечко в аду.
— Я согласен на ад — лишь бы там было тепло. А черти были бы похожи на тебя.
— Все черти похожи на Северуса.
— Тогда на ад я не согласен.
— Можно подумать, кто-то будет спрашивать твое мнение!
— И напрасно. Я всегда бываю прав.
— За исключением тех случаев, когда ты ошибаешься. Так насчет чего ошибся я?
— Насчет того, что ты из меня извлек. Это не польза. Это по-другому называется.
— В самом деле. Хороший был ковер. Чистый.
— В этом номере все было чистым, пока мы здесь не поселились.
— Если у человека грязные мысли, то он пачкает все, к чему прикасается.
— О ком из нас ты говоришь?
— Попробуй догадаться: нас двое, и я имею в виду не себя.
— Между прочим, если бы ты меня слушал, мы пачкали бы только постель, а она для того и предназначена.
— Какой ты скучный человек, Поттер. Нет в тебя полета.
— Точно. Зато у тебя фантазии хватит на двоих. Кажется, мы только в камине еще не трахались.
— Ну что ты. Такое мне и в голову не придет. Этот камин у меня вызывает агорафобию, — Драко столкнул с себя Гарри и потянулся. — Так и кажется, что вот-вот из него появится вся королевская рать с развернутыми знаменами и полковым оркестром.
Гарри оглянулся. Резной камин был так же высок, как двери в его «олимпийской» комнате.
— У тебя очаровательно непристойный вид, — Гарри коснулся губами ямочки у горла Драко.
— Не возражаю, — лениво ответил тот, подставляя шею под поцелуи, — ни против первой части определения, ни против второй.
— Видишь, не так уж тут и плохо.
— Иногда ты все же бываешь прав — в постели лучше.
— Я имел в виду курорт. Тебе в самом деле здесь не нравится, или ты просто треплешь мне нервы из спортивного интереса?
Драко засмеялся и ничего не ответил.
— По крайней мере, здесь я вижу тебя чаще, чем раз в две недели.
— Не преувеличивай. Мы встречаемся гораздо чаще.
— По воскресеньям.
— Я, между прочим, работаю!
— Ночью?
— Нужно же мне иногда навещать свою семью.
— Я думал, это я — твоя семья.
— И позволено мне будет узнать, на основании чего ты сделал такие далеко идущие выводы? — осведомился Драко притворно мягким голосом.
Гарри обвел его многозначительным взглядом.
— А, это, — Драко небрежно дернул плечом. — Тоже мне, основание. Вот ты приди к моим родителям и объяви, что мы с тобой…эээ… в общем, объяви. Тогда и будем говорить о семье. Ну, Поттер? Готов с нами породниться?
— А мы и так родственники, — отозвался Гарри не без ехидства. — По линии Нарциссы. Моя бабка была урожденная Блэк.
Драко заморгал.
— Поттер, — протянул он с благоговейным ужасом, — никогда не знаешь, чего от тебя ждать. С каких пор ты увлекаешься генеалогией?
— Почему бы и нет? Я тоже не на помойке нашелся.
— Ну, если судить по тому, как ты одеваешься… — Драко ухмыльнулся. — Кстати, если ты справился с приступом приапизма, давай оденемся. Я замерз. И не забудь почисть ковер. Надеюсь, со временем кровь в тебе заговорит, и ты перестанешь носить эти жуткие обноски.
— Эти жуткие обноски стоят жутких денег, — сухо ответил Гарри. — Сейчас такие вещи в моде. Если ты думаешь, что в девятнадцатом веке время остановилось, то ошибаешься. Знаешь, — он кашлянул, собираясь с духом, — я готов рискнуть.
— И переодеться во что-нибудь приличное? — Драко оживился. — Отлично! Встань с пола, ты уже кашляешь. Сегодня же отправимся в Париж и подберем тебе приличный гардероб.
— Нет, подожди.
— Не хочешь во Францию? Можно в Рим. Там на Via de…
— Драко, заткнись. Я не стану наряжаться в бархатную мантию, хоть ты меня убей. Я имел в виду, что готов рискнуть и сообщить твоим родителям, что мы любим друг друга.
Драко вздохнул.
— Поттер, ты что, шуток не понимаешь? Ты думал, я тебе это всерьез предложил? Я еще молодой, я жить хочу. Да и тебя лишиться мне бы не хотелось. Иногда ты бываешь забавен.
— Не так уж все и ужасно, — неуверенно сказал Гарри.
— Да неужели?! Не ты ли говорил про три «Авады» сразу? Родители тебя ненавидят. Снейп… в общем, ты не являешься кандидатом в его самые сладкие воспоминания. По-твоему, это — не ужасно? Впрочем, учитывая содержание книжиц, которые ты ваяешь, тебе подобная ситуация должна казаться милыми пустяками.
Гарри мрачно отвернулся и принялся выщипывать ворсинки из ковра. Драко некоторое время наблюдал за ним, а потом заговорил увещевающим тоном:
— Видишь ли, если бы ты был в нормальных отношениях хоть с кем-то из них, это могло бы спасти ситуацию. Если бы Снейп не считал тебя занозой в заднице, я бы наплевал на то, что могу остаться без наследства — мы с ним и так прекрасно зарабатываем. А если бы у отца не приключалось разлитие желчи от одного упоминания твоего имени, я бы рискнул поссориться с Северусом. Но они одинаково тебя не переносят.
— А ты не думаешь, что за все эти годы они могли и поостыть?
— У нас в саду стоит ужасно уродливая деревянная скульптура. Раньше ее звали Буля. Когда отец хочет размяться, он стреляет по ней из арбалета. С тех пор, как статую переименовали в «Поттера», Северус и мама стали принимать участие в этой забаве. Можно ли считать, что человек, который с улыбкой предлагает за обедом: «Пошли, постреляем по Поттеру», к тебе расположен?
— Твой отец ведет себя, как ребенок.
— Ребенок не может лишить меня наследства. И не может заставить Снейпа выкинуть меня с работы.
— Вот если б они поссорились, им бы стало не до нас, — задумчиво сказал Гарри.
Драко посмотрел на него долгим взглядом.
— Что такое? — Гарри занервничал. — У меня нос в джеме?
— Нет. То есть, да, и в джеме тоже, но к этому зрелищу я уже привык. Похоже, бутерброд тебе не в радость, если ты не рассмотришь его со всех сторон перед тем, как съесть.
— Тогда почему ты на меня уставился?
— Думаю, до чего ты похож на «Ежедневный пророк». Несешь всякую чепуху целыми днями, а потом вдруг раз — и выдаешь гениальную мысль.
— Ты имеешь в виду — поссорить твоих родителей и Снейпа?
— Ну конечно! Не понимаю, как мне это раньше в голову не пришло?
— Как же ты собираешься это сделать?
— Не «ты», а «мы». Мы собираемся.
— Мне нравится, как это звучит, — протянул Гарри. — «Мы».
— Мой план понравится тебе еще больше, — уведомил его Драко.
— Планы Малфоев всегда заканчиваются катастрофой, — напомнил Гарри.
— В самом деле. Один из моих планов закончился тобой. Если бы папа с мамой могли это предвидеть, меня задушили бы в колыбели.
— Что ты говорил про план? — изящно перевел разговор на другую тему Гарри.
— Пока ничего. Ты же меня все время перебиваешь!
— Извини. Так в чем он заключается?
— Если родители решат, что Северус погуливает на стороне, то поднимется такая буча, что сообщение о нашей связи — прости, о нашей вечной любви — пройдет незамеченным.
— Кто же польстится на Снейпа? — фыркнул Гарри. — Какой полоумный?
— Полегче, — оборвал его Драко. — Ты хочешь сказать, что у моих родителей плохой вкус?
— Этого я не говорил. Возможно, у них просто плохое зрение. Так как ты планируешь это провернуть?
Драко протянул руку, поднял с ковра пустой стакан и поглядел сквозь него на свет.
— Эффект воды в стакане, — изрек он.
— Что?
— Представь себе, что ты очень хочешь пить. Входишь в комнату — а на столе стоит стакан, наполненный прозрачной жидкостью. Ты хватаешь его и выпиваешь в полной уверенности, что там вода. Девять из десяти людей поступают именно так. Между тем, в стакане может оказаться все, что угодно — от спирта до любого зелья, не имеющего цвета.
— При чем здесь это? — Гарри почувствовал себя, как на уроке Северуса Снейпа. То есть, очень тупым.
— Все просто: человек о чем-то думает, и видит он не то, что есть на самом деле, а то, о чем он думает.
Гарри тихонько застонал и стукнулся лбом об пол.
— О чем думаешь, когда кого-то любишь? — подсказал ему Драко.
— А ты сам не знаешь?
— Откуда? — Драко ухмыльнулся.
Гарри уничтожил его взглядом.
— Бессердечная сволочь!
— Малфой, — поправил Драко. — Так о чем?
— О сексе.
— А когда не о сексе?
— А такое бывает?
— Тьфу на тебя, Поттер. О том, как бы не потерять свой предмет.
— Какой предмет?
— Свой, бестолочь! Ты думаешь, как бы любовника не потерять!
— Я об этом не думаю, — отперся Гарри.
Драко заржал.
— А во что ты превратил официанта, который, как тебе показалось, ко мне клеился?
— Мне не показалось, — процедил Гарри. — Он на тебя смотрел!
— Ну и что?
— Он тронул тебя за плечо!
— Конечно, это серьезный повод, чтобы превратить его в макаку. Ну да ладно. Представь себе, что ты найдешь на столе письмо: «Дорогой Р.! Жду тебя в девять, как обычно. Твой Д. Постскриптум. Остерегайся Г.» Что ты подумаешь?
Гарри медленно налился краской.
— Р.? Что еще за Р.?!
— Это я предположительно говорю.
— Да я эти предположения…
— Вот видишь! А ведь я только процитировал воображаемую записку к воображаемому Р. — причем ты даже не знаешь, я ли этот Д.! И содержание записки вполне невинно. Таким письмом можно назначить встречу своему партнеру по шахматам. Если расшифровать Г. как «Гроссмейстер».
— Партнеру по шахматам? Р. — это Рон?!
— Ага! — обрадовался Драко. — Ты уже подозреваешь — и с моими родителями будет то же самое. Они найдут записку, написанную рукой Северуса… загляни к этим жутким близнецам и попроси у них Перо Растратчика, которым подделывают подписи на чеках… кстати, Уизли еще не посадили? Какая жалость!
— Но ведь Снейп все будет отрицать!
— Если бы ты оказался на месте моих родителей, а я — на месте Северуса, ты бы мне поверил?
— Нет, — признался Гарри. — Я и сейчас не вполне тебе верю. Кто такой Р.?
— Плод моего воображения, — Драко с утомленным видом закрыл глаза. — Так ты согласен?
— Еще бы, — Гарри злорадно ухмыльнулся. — Даже если дело не выгорит, Снейпу придется несладко.
— Поттер, ты просто душка, — хихикнул Драко.
— А кого ты планируешь определить Снейпу в любовники?
— Если уж речь зашла об «Р» — как насчет Люпина?
— Он же женат!
— Ну и что? Брак интрижке не мешает.
— Ремус не такой!
— Уизли тоже не такой, — резонно заметил Драко. — С какого перепугу ты его заподозрил?
— Это низко, — сказал Гарри. — Ремусу и так нелегко живется. Подставить его — нет, я не смогу до такого опуститься.
— Я смогу, — успокоил его Драко. — Я тренировался.
— Я в заговорах ничего не понимаю, — упирался Гарри. — Может, придумать что-нибудь другое? Слезь с меня, пожалуйста.
— Слезу, если ты меня отпустишь. Что «другое»?
— Ну, не знаю…
— Поттер. По-моему, ты просто не хочешь продолжения наших отношений, — Драко вырвался из объятий Гарри и принялся собирать одежду, разбросанную по ковру.
— Да нет же! Я люблю тебя, но я…
— Не готов поступиться своими жалкими принципами ради меня, — Драко вскинул подбородок. — Я отправляюсь домой. Немедленно.
— Драко, подожди. Подожди, — Гарри закусил губу. — Но потом мы ведь все расскажем?
— Ты рехнулся? Когда Снейп и родители узнают, что мы их подставили, нам конец!
— Еще и это!
— Боишься, Поттер?
— Драко, — Гарри взял любовника за руки, — обещай мне одну вещь. Если я соглашусь на эту бессовестную авантюру, ты должен будешь кое-что сделать для меня.
— И что же это?
— Никогда не называть меня по фамилии, Малфой!
— Пожалуй, на это я способен.
— Ты способен на все. И все же я не уверен, что твоих способностей хватит на такую операцию.
— Я ведь буду действовать не один. Я очень рассчитываю на твое везение, Поттер. Дуракам, как известно, счастье, а ты за последние годы ничуть не поумнел. Даже наоборот.
— Так ведь с кем поведешься… А если ничего не получится?
— Ну, попытаться-то стоит, — сказал Драко неуверенно. — Попытка не пытка.
— Не говори мне о пытках. Темницы под вашим домом все еще оборудованы по последнему слову инквизиторской моды?
— Уже нет. Все оборудование конфисковал аврорат.
— Наверное, чтобы уничтожить?
— Судя по тому, что Хмури прибрал к рукам еще и инструкции по пыточному делу — явно не для этого.
— Твой отец, должно быть, страшно расстроился, — съязвил Гарри.
— И вновь неверная гипотеза. Он сказал, что рад избавиться от этого устаревшего хлама. Северус достал ему книжку под названием «Как выжать сок из мандарина, или Триста тридцать три китайских пыточных заклятья»…
— О, боги!
— … и теперь каждое Рождество отец оставляет Санта-Клаусу записку с просьбой подарить ему подопытное существо. Можно человека, но необязательно.
— И вешает носок у камина?
— Крысы его не устраивают. Поэтому он вешает мешок для трупов. Ты должен оценить эту деталь, Поттер. На мысль о мешке отца навел один из твоих романов. Помнится, он сказал, что мешок с костями — это вправду забавно.
— Мне начинает нравиться мысль о том, чтобы войти в вашу семью. Если у меня это получится, опасность исписаться мне не грозит — я смогу писать свои ужасы прямо с натуры. Только один вопрос.
Драко поднял белесые брови.
— Ты действительно думаешь, что твои родители выпили бы первую попавшуюся прозрачную жидкость в неизвестно кем оставленном стакане?
Судя по выражению лица Драко, такая мысль его не посещала.
— Будем действовать, исходя из уверенности, что у нас все получится, — сказал он после короткого замешательства. — Лучшего плана у нас все равно нет.
— Лучше бы и этого не было, — отозвался Гарри.
— Может, лучше бы и меня не было? — сухо спросил Драко.
— Лучше тебя нет, и не будет!
— Тогда терпи! Любишь меня — люби и мои планы. И вообще, все это ради твоего же блага.
«Где же я это слышал?» — задумался Гарри.
Солнце дотянулось до опрокинутого стакана и забралось внутрь. Донышко стакана осветилось, как стеклышко очков-половинок, и чей-то голос как будто произнес: «Гарри, мой мальчик!»
Гарри потряс головой, и наваждение исчезло.
— Хорошенькие дела, — пробормотал он.
Это был как раз тот случай, когда Гарри ошибся. Как показало будущее, ничего хорошего в этих делах не оказалось.

До чего приятно было очутиться в своей квартире! Курорт — это замечательно, но ровно через три дня Гарри стало остро не хватать статуи Гермеса в наброшенном на плечи банном халате, творческого беспорядка на письменном столе и запаха сгоревших тостов, которые готовил на завтрак Добби.
— Добби! Ты что там, костер развел?
— Простите, хозяин! — взвизгнул домовик. — Добби хотел прожарить тосты посильнее, как вы любите.
— Уголь я не люблю, — уведомил его Гарри.
— Добби виноват! Виноват! — из кухни донесся энергичный стук.
Гарри чуть приоткрыл дверь и взглянул в зеркало. В зеркале отразилась часть кухни и Добби, сидящий на табуретке. Не отрываясь от чтения утренней газеты, он топал пяткой по полу, имитируя покаянные удары головой.
— Совсем от рук отбился, — проворчал Гарри. — Добби!
— Добби здесь!
— Знаю. Что нового пишет пресса?
— Ничего, хозяин.
— А что же ты тогда читаешь?
— Статью Риты Скитер, хозяин. Еще тут есть колонка господина Каффа, и «Бредни о политике» господина Облай-Раскидая, и «Озерные хроники» Вивиан Нимуй — а статьи госпожи Прессы нет.
— Ну и Мерлин с ней. Какие новости?
— Никаких, хозяин. Только старости, но под новым соусом.
— Соус хоть острый?
— Так себе. Перцу не доложили, хозяин.
— Добби, я тебе не хозяин.
— Знаю, хозяин, но каждый раз говорить «Гарри Поттер, сэр» получается длинно.
— А ты у нас, значит, сторонник лаконичности.
— Нет, хозяин. Спартанцы угнетали илотов, как люди — домовиков. Я их не одобряю.
— Откуда ты это взял?
— Добби прочел Геродота.
— Зачем?
— История учит нас… учит нас… в общем, история нас учит! Так говорила мисс Грейнджер.
— Миссис Уизли.
— Как скажете, хозяин.
— Стало быть, ты решил пополнить свой интеллектуальный багаж.
— Нет, хозяин. Добби хотел узнать что-нибудь новое.
— И чему же история тебя научила?
— Тому, что люди ничему не учатся.
— Это очень полезное наблюдение. Не сомневаюсь, что оно здорово поможет тебе в жизни.
— Добби так не думает, хозяин. Кулинарная книга оказалась гораздо полезнее.
— Мистер Малфой ничего мне не присылал? Добби? Я задал тебе вопрос.
— Ночью он прислал хозяину записку. Добби положил ее на каминную полку в гостиной.
— Так что же ты молчишь?!
Гарри бросился в гостиную, на ходу вытирая пену со щек.
С Драко они не виделись неделю. Немедленно по прибытии в Англию Драко сбежал на работу, бросив чемоданы на попечение Гарри. Дважды он присылал с филином записочки, в которых говорилось, что служебная необходимость (и Снейп) требуют безотлучного присутствия Драко в лаборатории. И что он отлично выспится на диванчике. В кабинете Снейпа. На отчаянное письмо с вопросом, почему бы Драко не выспаться в собственном кабинете, ответа не последовало.
После этого решимость довести до конца план и тем самым доставить Снейпу кучу неприятностей выкристаллизовалась и приобрела алмазную твердость.
— «Буду утром. Д.», — прочел Гарри. — Нечего сказать, сердечное письмо.
— Неужели наша задумка не отбила у тебя желания писать сердечные письма, которые может прочесть кто угодно? — отозвался знакомый голос.
Гарри обернулся. Драко стоял возле камина. Вид у него был невыспавшийся, но держался он бодро.
— Явился, наконец! Почему ты спал у Снейпа? — налетел на него Гарри.
— Что? Поттер, дай мне хоть пепел с себя отряхнуть.
— Я из тебя душу вытряхну! Чем диван в кабинете Снейпа лучше дивана в твоем?!
— Тем, что он есть. В отличие от Северуса, я на работе не ночую. Почти никогда. На этот раз у нас случился форс-мажор. Ты достал перо?
— Еще один день отсутствия, и я сунул бы тебе его в задницу!
— Я предпочитаю, чтобы в задницу мне совали другие предметы. Поэтому давай используем перо по прямому назначению. Добби, это что у тебя, чай? Налей мне чашку.
— Добби мог бы не подчиниться, но это было бы негостеприимно, — заявил домовик, ставя перед Драко еще один прибор.
— Ты бы все же не давал ему биться головой о каменный пол, — посоветовал Драко. — С мозгами у них вообще негусто, а от этого они теряют последнее соображение.
— Да нет, пол тут не при чем. Это он Геродота прочитал.
— Вот как? А ты сам-то его читал?
— Еще не успел.
— Не читай. Мне будет тяжело видеть, как ты расстаешься с остатками разума.
— Я потерял их, когда связался с тобой. Теперь мне ничто не страшно.
— Рад это слышать. Исполнение нашего плана потребует всего мужества, что у нас есть.
— Стало быть, если он провалится, виноват будешь ты, потому что мужество у тебя в дефиците.
— Но ты же со мной им поделишься? И не забывай — я никогда не бываю виноват. Чтобы быть виноватым, надо чувствовать свою вину, а, чтобы ощутить вину, надо иметь совесть. У меня же совести не больше, чем мужества.
— Ты просто не даешь ей ни единого шанса.
— Совесть — как плесень. Ее надо вовремя купировать, иначе она разрастется и не оставит места ни для чего другого.
— Совесть нельзя купировать. Ее можно только ужать, наподобие пружины. Вот увидишь, в один прекрасный день она развернется и даст тебе в глаз.
— Поттер, сосредоточься на нашем плане. Мы не должны быть небрежны, а не то попадемся на какой-нибудь мелочи. Не знаю, каково получить в глаз от совести, но получить в глаз от Северуса очень неприятно. У него тяжелая рука.
— Думаю, с этой проблемой я как-нибудь справлюсь.
— Правда? Прекрасно. Если что, я все свалю на тебя, потому что в своих силах я не уверен. Я решил, что писать записку от лица Северуса не стоит. Он никогда не оставляет свои письма, где попало — особенно, если знает, что за это письмо может попасть ему. Пусть записка будет якобы от Люпина якобы Северусу.
— Ты просто боишься Снейпа.
— Вообще-то да. Боюсь. Как тебе такой вариант: «Дорогой! Жди меня сегодня в нашем гнездышке. Люблю-ни-магу, твой Рем»… чего ты ржешь?!
— Просто представил… Драко, как по-твоему — я мог бы написать тебе такую записку? А Ремус, между прочим, оборотень. Тот еще пусик. Ты вообще хоть что-то помнишь про оборотней?
— Если повстречаешься с ними в полнолуние, надо залезть на сосну и прикинуться шишкой, — Драко поглядел на записку и с вздохом швырнул ее в камин. — Ладно, будем проще. «Вечером в десять, Ремус». Так пойдет?
— Суховато как-то.
— Тогда сам пиши, писатель!
— Не обижайся.
— Я никогда не обижаюсь! Я сразу мщу.
— Мщение отложим до вечера. Я предлагаю вот так: «Сегодня, в десять. Жду с нетерпением. Твой, Ремус».
— В чем разница?
— В акцентах.
— Разумеется, твой гнусавый выговор не идет ни в какое сравнение с моей превосходно поставленной речью, но ведь на бумаге этого не заметно.
— Да нет же, разница в смысловых акцентах! Слово «твой» добавляет записке интимности, а «с нетерпением» — экспрессии.
— Хорошо. Давай, пиши свою экспрессивно-интимную записку.
— Я?!
— А кто же? Мне и так досталась самая трудная часть работы — подложить записку так, чтобы ее заметили не сразу, но при этом заметили обязательно. При этом она должна выглядеть как бы забытой. И Северус ни в коем случае не должен найти ее первым. И…
— Все, я пишу. Только замолчи… «Твой, Ремус». Я свинья.
— Хозяин не должен себя винить. Конечно, он везде устраивает беспорядок, но у хозяина есть Добби! Добби все приберет.
— Я понимаю, почему этот эльф сбежал к тебе. Он обнаружил единственного в мире человека, над которым может ощутить свое превосходство.
Гарри заскрипел зубами, но не нашелся, что ответить.
— Теперь еще одна проблема. Прежде чем устраивать Армагеддон, родители обязательно проверят, где наши герои-любовники находились в указанное время. Северус проведет ночь в лаборатории, он сам мне говорил. И он отпускает всех сотрудников, так что его алиби никто подтвердить не сможет. Но как быть с Люпином? Он ведь человек женатый. Как бы его выманить вечером из дома хоть на пару часов?
— Об этом я уже позаботился. Я сказал Ремусу, что издатель дал мне абонемент на посещение книжных складов и разрешение взять любые книги, которые мне понравятся. Но, поскольку мне это не нужно, я готов отдать абонемент Ремусу. Так что можешь быть спокоен — до утра он домой не вернется.
— Первый раз слышу про такие абонементы.
— Поскольку их не бывает. Я просто договорился, что Ремуса пустят на склад, а я оплачу все книги, которые он выберет.
— Не разоришься? Люпин на книжном складе — все равно, что волк в овчарне.
— Ради хорошего дела ничего не жаль. Я уже предвкушаю взбучку, которую получит Снейп!
— Старая ненависть не ржавеет?
— Нет, если регулярно ее смазывать. Когда-нибудь я наведаюсь в твой рабочий кабинет и проверю, есть ли в нем диван.
— К твоему приходу непременно поставлю. Письменный стол — штука хорошая, но потом синяков не оберешься.
— Ты это специально, да?
— Ну, не сердись. Вся мебель в нашем офисе используется только по прямому назначению. Верь мне. Разве я способен тебе солгать? — Драко сделал невинные глаза.
— Твои родители, наверное, тоже полагают, что ты не способен им солгать, — язвительно ответил Гарри.
— Что ты. Они слишком хорошо меня знают.
— И в кого ты такой?!
— В предков, — не задумываясь, ответил Драко. — Я ведь аристократ, а аристократы испокон веку занимались войной — то есть, убийствами, грабежами и выбором победителя, чтобы вовремя перебежать на его сторону. Что делать? Судьба не дала мне в предки богобоязненных пейзан. Придется жить с такими генами.
— То, что тебе с ними жить — не страшно. Страшно то, что другим приходится жить рядом с тобой, — печально сказал Гарри.
— Ты же у нас герой. Тебя должна привлекать опасность.
— Мне больше нравится твоя задница.
— И это тоже. Пообедаем вместе?
— Отлично. Но как же записка?
— Сначала мы заглянем в Малфой-мэнор. Часть моей почты доставляют туда. Я притворюсь, что ищу свои письма, а сам оставлю фальшивую записку на отцовском столе.
— Твой отец распечатывает письма Снейпа?
— Вообще-то нет, но это распечатает непременно. Ты только взгляни, какой конверт!
— Драко, ты перебарщиваешь. Купидончики — это чересчур.
— Тебе бы только критиковать! Этот? Он слишком скромный. Дай, я посмотрю, что у тебя есть. Вот, с розами.
— Нет.
— С веткой сирени.
— Драко!
— Ладно. С незабудками. Поттер, для чего тебе такие конверты?
— Писать письма поклонникам.
— Вот как? Любопытно. Пожалуй, мне стоит заняться перлюстрацией твоей почты. Значит, с незабудками. Тоже хорошо. Обычно письма доставляются Северусу в конвертах, заляпанных зельями… или кровью. С незабудками еще никто не присылал.
— А твои родители ничего не заподозрят?
— Эй, мы ведь как раз и хотим, чтобы они заподозрили, разве нет?
— Ну, да.
— Как с тобой тяжко, Поттер. Переодевайся и пошли.
— Думаю, нам лучше встретиться в ресторане. Не нужно, чтобы твои родители увидели нас вместе.
— Они и не увидят. Весь день они проведут на скачках козлов в А-Скоте.
— А что же Снейп туда не поехал? С родственниками бы повидался.
— Как ты его не любишь, — Драко хмыкнул. — Меня это начинает настораживать.
— Я был бы не против, если б ты посторожил меня хоть пару дней.
— Думаю, скоро мы сможем бывать вместе столько, сколько захотим, притом совершенно открыто. Вечером письмо будет обнаружено, и тогда…
— Что «тогда»?
— Понятия не имею, — признался Драко. — Если честно, то я нервничаю.
— Не убьют же нас, даже если и узнают.
— Есть в мире вещи похуже смерти. И все они могут с нами случиться.
— Можно и остановиться.
— Ну, вот! Я ожидал, что ты будешь меня морально поддерживать, а ты меня останавливаешь?
— Легче остановить фестрала, чем тебя. По-моему, ты нуждаешься не в моральной поддержке, а в восторженной публике. Все, я готов. Пошли.
— Малфой-мэнор, — громко сказал Драко.
Добби отшатнулся, будто ожидал, что его случайно затянет в камин.
Гарри вышел из камина вслед за Драко и покачнулся, оскальзываясь на паркете.
— Держись, Поттер. Еще не время падать в обморок.
— Я бы с радостью упал, если ты упадешь рядом.
— С этим придется повременить.
Драко задержался возле поставца, чтобы плеснуть себе бренди.
— Нервничаешь?
— Есть немного. Пошли.
— Ваш дом чересчур просторен.
— Должно быть, сущий кошмар для человека, выросшего в чулане. Привыкай, дорогой. Скоро тебе придется часто здесь бывать. Нам сюда.
Они остановились перед дубовой дверью. Драко жестом велел Гарри подождать его, а сам вошел в кабинет. Через минуту он появился с несколькими письмами в руке.
— Порядок, — шепнул он Гарри.
Из кабинета выглянула сухая, как палка, женщина и бросила на Гарри исполненный ненависти взгляд.
— Что-нибудь передать вашему отцу, мистер Малфой? — проскрипела она деревянным голосом.
— Я буду к обеду, — ответил Драко, не оборачиваясь.
Женщина втянула голову обратно, как змея в свою нору.
— Драко, почему она так на меня смотрела? — нервно спросил Гарри. — Это кто — незаконная дочь Волдеморта?
— Нет, это папина берсеркретарша, — ухмыльнулся Драко. — Я сам ее боюсь. Держу пари, по утрам она грызет край подноса для кофе, приводя себя в состояние боевого безумия.
— Неужели твой отец не мог выбрать себе бер… секретаршу посимпатичнее?
— Если ты не забыл, у меня есть еще и мать. Такой особы она может не опасаться.
— Ну, еще бы! Ведь не ей же приходиться общаться с этой милой дамой.
— Рад слышать, что ты проявляешь мужскую солидарность с моим отцом.
— В конце концов, он тоже человек. Он не заслужил такого… хотя, если разобраться… нет, даже он не заслужил. Дементоры — еще куда ни шло, но это слишком.
— С отцом она ведет себя, как зайка.
— Мерлин меня помилуй.
— Да, ты прав. Это устрашающее зрелище. Но после долгих лет общения с Волдемортом приобретаешь альтернативный взгляд на привлекательность.
— Стало быть, и часовню Волдеморт развалил.
— Эээ… кажется, был такой эпизод в его биографии, но при чем здесь часовня?
— Я имею в виду, что и в связи твоих родителей со Снейпом тоже виноват Волдеморт?
— Не думаю. Я бы поставил на гормоны.
— Ты собираешься вернуться сюда вечером?
— Ты же слышал.
— Я думал, мы проведем ночь вместе.
— Не сегодня. Придется держать руку на пульсе. Я ни за что на свете не пропущу спектакля с участием моих дражайших предков и Северуса. Лучших драматических актеров я не знаю. Им бы следовало всем составом идти на подмостки. Они бы заставили мир вздрогнуть.
— Охотно верю. Опыт у них есть. Труппа под предводительством некоего лорда Волдеморта имела сокрушительный успех. Правда, последнее выступление оказалось провальным. Зрители забросали труппу «Авадами».
— Ты такой шутник, Поттер. Давно я так не смеялся.
— Я не стану извиняться.
— Я и не рассчитывал. Ты уже бывал у «Луи»?
— Нет, и не жалею. Если ты видел одно такое заведение, ты видел их все. Подают тебе крохотный кусочек непонятно чего, залитый непонятно чем и украшенный тремя горошинами и листиком салата, берут с тебя за это так называемое блюдо бешеные деньги и еще тебя же презирают, потому что ты не говоришь по-французски. Я лучше съем хороший бифштекс в «Дырявом котле». По крайней мере, сразу видно, из чего он сделан.
— Не знал, что собачатина тебе по вкусу. Хотя…
— Ни слова, Малфой. Ты понял? Больше ни слова. Даже моему терпению есть предел.
— У тебя нет не только пределов, но и самого терпения. Ты и оно несовместимы.
— Рад, что ты это понимаешь.
— Мы будем топтаться на пороге или все же зайдем? Последний раз я ел вчера вечером и зверски голоден.
— Да. Сейчас зайдем. Почему ты мне не сказал, что мы пойдем в такой ресторан? Я бы оделся по-другому.
— Ты что, стесняешься? Гарри, брось. Ты — национальный герой. Ты можешь быть одет в тряпье… собственно, именно так ты и одет. Неважно. Запомни, одежда — ничто. К тебе относятся так, как ты себя подаешь. Сделай презрительное лицо.
Гарри поджал губы и вздернул нос.
— Лучше не надо, — вздохнул Драко. — Просто не сутулься. И зад подбери.
Гарри выпрямился, и мантия сразу легла красивыми легкими складками, а осанка приобрела неподражаемое достоинство.
— Отлично, — одобрил Драко, — так и ходи.
Гарри промаршировал в обеденный зал, как деревянная кукла. Драко следовал за ним. Гарри мог бы поклясться, что слышал его хихиканье, но, когда он обернулся, лицо Драко хранило непроницаемое выражение.
— Что будем есть? — Гарри покосился на официанта в черном фраке.
Эльфы с таким наглым взглядом ему еще не встречались.
— Так и хочется отлупить его тростью. С серебряной рукоятью, — сказал Гарри вслух.
Официант слегка вздрогнул.
— Поттер, не буянь. Шампанское заказывать не будем. У нас еще нет повода праздновать
— Закажи пива.
— Да ну тебя. Хочешь перепелов?
— Это такие маленькие жалкие птички? У меня слезы наворачиваются, когда я вижу их трупики, завернутые в капустный лист.
— Хорошо. Телятина по-фламандски тебя устроит? У тебя не наворачиваются слезы при виде расчлененного тела теленка, так и не достигшего половой зрелости?
— Я постараюсь совладать со своими чувствами.
— Что еще?
— Выбирай сам, — сказал истомленный Гарри. — Только закажи мне что-нибудь шоколадное на десерт.
Драко кивнул и бойко затарахтел по-французски.
— Наверное, Флер чувствует себя здесь, как дома, — заметил Гарри, когда официант отбыл.
— Обедать с Флер одно удовольствие, — согласился Драко. — Она выглядит, как орхидея, и кушает перепелок, как ангел — если только бывают плотоядные ангелы.
— Бедный Драко. После такой орхидеи смотреть на меня…
— И знать, что пощупать тебя мне не удастся... Бедный я.
Гарри воспрял духом (и не только им).
— Когда твои родители возвращаются со скачек?
— К обеду.
— То есть, они уже в поместье?
— Нет, они вернутся к нашему обеду. К восьми вечера.
— Все у вас, не как у людей.
— И не говори. Особенно это касается выбора партнера. Я мог бы сидеть здесь с какой-нибудь прелестной девушкой…
— С Паркинсон.
— Ммм… да. Но она, знаешь ли, не так уж и плоха. Я бы даже сказал, что местами она превосходна.
— Я не поддаюсь на провокации.
— Ты становишься скучным, как подобает настоящему супругу.
— А твоим родителям тоже скучно друг с другом?
— Нескромный вопрос.
— Я вообще нескромный.
— Кто бы сомневался! Это знают и василиски — как ни прячься, а Поттер найдет тебя даже в туалете.
— Я услышу нескромный ответ?
— Между нами нет тайн. Если бы они не скучали, зачем бы им понадобился Северус?
— Да уж. С ним не соскучишься.
— Ты уловил суть. Вот увидишь, он внесет приятное разнообразие и в жизнь твоих приятелей с Гриммо.
— Объективно говоря, то, что мы делаем, попахивает предательством.
— Сейчас мы не можем себе позволить объективный взгляд на вещи.
— Кажется, мы никогда не можем его себе позволить. Я чувствую себя настоящим злодеем.
— Ты себе льстишь. Настоящие злодеи встречаются только в романах. В жизни злодею всегда чего-то не хватает, чтобы достичь совершенства.
— Волдеморт был образцовым злодеем.
— Вовсе нет. Ему не хватало роковой красоты. Настоящий злодей непременно должен быть демонически красив, иначе какое же он совершенство? На худой конец, он должен быть хорошо одет.
— Теперь понятно, чего ты пытаешься добиться своей чрезмерной элегантностью.
— Я никогда не стану злодеем, Поттер. Для этого я чересчур ленив. Что касается моего внешнего вида — нельзя быть чрезмерно элегантным. Можно быть вычурным или экстравагантным, но это ко мне не относится. Пожалуй, определение «экстравагантный» скорее подошло бы моей кузине.
— Какой кузине?
— Нимфадоре Тонкс-Люпин, разумеется. Она носит розовые волосы, вышла замуж за оборотня, а сейчас сидит за соседним столиком в полном одиночестве, что по меркам «Луи» уже само по себе величайшая экстравагантность. Помаши ей рукой. Это ее развлечет.
Гарри обернулся и встретился взглядом с Тонкс.
— Может, пригласим ее за наш столик?
— Кажется, она уже уходит.
— Привет, Гарри.
— Здравствуй, Тонкс.
— Добрый день, дорогая кузина. Милости просим за наш столик.
— Я не помешаю?
— Рестораны — очень скучное место. Тут невозможно заняться тем, в чем ты действительно могла бы нам помешать. Вина?
— Я не пью днем.
— Напрасно. Это немного улучшило бы твое настроение.
— У меня замечательное настроение, — кисло ответила Тонкс, однако вина пригубила.
— Ты без Ремуса? — осведомился Гарри.
— Он не смог пойти. Ушел к психологу.
— К тому самому, что помогает ему преодолеть кризис среднего возраста? — Гарри поднял бокал и посмотрел сквозь него на свет. — Тонкс, мне кажется, у Ремуса нет никакого кризиса.
— Я знаю, — Тонкс откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. — Я просто хотела, чтобы у Ремуса развили мотивацию, понимаешь? Я хочу, чтобы он был более решительным, более напористым. Он слишком…
— Беззубый, — подсказал Драко.
— Инертный, — Тонкс нахмурилась.
— Человек-таран из него все равно не получится. В этом плане он безнадежен, — заметил Гарри.
— Жить — значит, надеяться. Пока человек не умер, он не безнадежен.
— Звучит печально, — хмыкнул Драко.
— Даже с тобой, Драко, можно было бы кое-что сделать, окажись ты в хороших руках, — парировала Тонкс.
— Я не любитель ежовых рукавиц. Меня вполне устраивают те руки, в которых я оказался, как и то, что они со мной делают. Сдается мне, дорогая кузина, что если бы руки, в которых оказалась ты, делали хоть половину этого, ты бы живо забыла о своих воспитательных мечтах.
— Я люблю Ремуса, — решительно воскликнула Тонкс.
— Не нужно пытаться меня в этом убедить. А то возникает впечатление, что ты пытаешься убедить в этом себя саму.
— Спасибо, Драко. Ты очень любезен, — процедила Тонкс.
— Всегда пожалуйста, дорогая кузина. Обращайся в любое время. Кто еще скажет тебе правду, кроме любящих родственников?
Гарри улыбнулся Тонкс и от души лягнул Драко под столом.
— Возможно, визиты к психологу действительно пора прекратить, — Тонкс вздохнула и бросила на стол салфетку. — Толку от них вправду нет, а мы с Ремусом и так почти не видимся. Возьмусь-ка я за него сама. Завтра с утра.
— А почему не сегодня с вечера? — осведомился Драко.
— Сегодня у него встреча с Северусом, — неохотно сказала Тонкс.
— С кем?! — хором воскликнули Гарри и Драко.
— С Северусом, — удивилась Тонкс. — А что такое?
— Ничего, — поспешно ответил Гарри. — Я просто не знал, что они поддерживают знакомство.
— Разумеется, поддерживают, — Тонкс подняла брови. — Ведь Северус варит для Ремуса Волчьелычное зелье.
— Да, точно, — промямлил Гарри. — И сегодняшняя встреча тоже по поводу зелья?
— Конечно. Ремус говорил мне про какой-то эксперимент. Ему придется провести всю ночь в лаборатории. Бедняжка. Ну, мне пора идти. Приятно было повидаться.
Тонкс бросила грозный взгляд на Драко и удалилась.
— Какой огненный темперамент! — протянул Драко. — Мне нравится решительные женщины.
— Вот как? Тогда почему бы тебе не жениться на одной из них?
— Они нравятся мне чисто теоретически. Я люблю смотреть на огонь, но не готов сунуть в пламя свои руку и сердце. Кажется, мы зря старались, подкладывая записку. Ай да Люпин!
— Нет, это не то. Ремус просто не хочет признаваться Тонкс, что идет за книгами.
— Почему?
— Зелье — это дело, а книги — развлечение. Нельзя признаваться жене, что будешь развлекаться всю ночь вместо того, чтобы провести эту ночь с ней. Жены этого не понимают. По крайней мере, так утверждает Рон.
— Думаю, он знает, о чем говорит. Но как удачно все получилось! Люпин сам лег в гроб и закрылся крышкой.
— Драко, это ужасно. Нельзя так поступать с Ремусом и Тонкс.
— А с моими родителями и Северусом, стало быть, можно? Не волнуйся. Небольшая встряска пойдет им на пользу и разожжет угасшие чувства.
— Как бы эти чувства не спалили дом на Гриммо. И нас вместе с ним.
— Что-то все сегодня ноют. И ты, и поясница, — Драко положил руку на поясницу и выгнулся.
На взгляд Гарри, весьма недвусмысленно. К сожалению, место не располагало к любви, поэтому Гарри лишь ответил с досадой:
— Трахаться надо меньше.
— Трахаться надо больше, — не согласился Драко. — Если у тебя не хватает сил, я поищу кого-нибудь другого.
— И это будет последним в твоей жизни приключением, — мрачно уведомил его Гарри.
Драко посмотрел на него долгим взглядом. Потом ухмыльнулся.
— Ты придурок, Поттер. Думаю, ты понимаешь, что я говорю правду, а не пытаюсь тебя оскорбить.
— Твоя привычка говорить правду в глаза антиобщественна.
— Я терпеть не могу разочаровывать людей. Они так привыкли считать меня угрозой для общества! Им будет больно, если они узнают, что теперь я играю по правилам.
— В самом деле? Когда у тебя выпадет свободные полчаса, запиши эти свои правила. Я хочу с ними ознакомиться.
— Тебе действительно хочется именно этого? Свободные полчаса можно провести гораздо приятнее.
— Ты ведь не сразу отправишься в Малфой-мэнор?
— Нет, — Драко облизнул тонкие губы. — Мы еще успеем пройтись по моим правилам… от «альфы» до «омеги».
Гарри начал есть быстрее.
— А вот и еще один одинокий ангел, — Драко бросил быстрый взгляд на двери. — Гермиона Уизли, собственной персоной. А где же ее супруг? Тоже у психолога? Давай спросим.
— Похоже, энергия в тебе так и бурлит.
— Это все адреналин. Я себя чувствую, как будто выпил полкотла Бодрящего зелья.
— А почему я себя так не чувствую?
— Что тебе эта заварушка с письмом? Как дракону — дробина. Чтобы тебя расшевелить, нужна настоящая катастрофа.
— Привет, Гарри. Драко.
— Здравствуй, Гермиона. Чудесно выглядишь. Садись за наш столик.
— Ты нам не помешаешь, — сообщил Драко, подливая себе вина.
— Спасибо, — Гермиона на миг засомневалась, но все же подала эльфу знак и устроилась на поданном им стуле. — Я на минутку. У меня здесь встреча с подругой. О какой катастрофе вы говорили?
— Как, Уизли, тебе тоже скучно?
— Что за гнусная привычка — называть меня по фамилии.
— В самом деле! Называть такую красотку такой фамилией и вправду гнусно. Тебе следовало выйти замуж за Крама, Грейнджер.
— Драко, — сухо сказал Гарри. — Не думаю, что это твое дело.
— Без тебя разберусь, — фыркнул Драко. — В конце концов, у меня есть голова.
— Голова и у члена есть.
— Мне не нравится, когда ты даешь волю своему языку, Гарри, — заметила Гермиона, отвлекаясь от карты вин.
— Ты бы предпочла, чтобы он дал волю своим рукам, Уизли?
— Я бы предпочла дать тебе по физиономии, Малфой, но для этого я слишком хорошо воспитана.
— Плебеи всегда слишком хорошо воспитывают своих детей. Очевидно, пытаются компенсировать недостаток хорошего происхождения.
— Забавно. А я думала, что это аристократы хорошим воспитанием пытаются компенсировать недостаток интеллекта.
— Брэк, — вмешался Гарри. — Я начинаю думать, что хорошее воспитание — это синоним злоязычия.
— Тебе следует возобновить свое знакомство с Северусом, и ты сразу осознаешь всю глубину этого заблуждения, — заявил Драко. — Кстати, о плохо воспитанных плебеях — почему я не вижу мистера Одного-Из-Уизли?
— Не думаю, что следует поощрять твое любопытство, — сурово сказала Гермиона.
— Тогда поощри любопытство твоего лучшего друга, — промурлыкал Драко. — Видишь, он так и ерзает!
— Да, — нервно произнес Гарри.
Он ерзал потому, что ему не терпелось очутиться дома, в постели, и немедленно приступить к изучению свода Правил Драко Малфоя, но это была не та вещь, в которой можно признаться даже самой понимающей подруге. А Гермиона, увы, была не самой понимающей.
— Рон уехал в Америку, — сообщила Гермиона. — В Скалистых горах обнаружили какое-то реликтовое животное, чуть ли не предка современных драконов, и Рон вместе с Чарли отправился на его поиски.
— Какие непоседливые существа современные мужья, — протянул Драко. — Так и норовят куда-нибудь улизнуть — то к дракону, то к психологу.
— Рон не ходит к психологу, — удивилась Гермиона.
— Зато Люпин ходит. Мы только что видели Тонкс, печальной тенью блуждающую по этому чертогу наслаждений.
— Ремус ходит к психологу? Но у него же все в порядке.
— Моя кузина считает, что ему не хватает мотивации, — Драко развеселился. — Правда, грустно, когда супругу не хватает мотивации?
— Моя подруга пришла, — Гермиона поднялась из-за стола. — Гарри, хорошо, что мы увиделись. Если встретишь Ремуса, передай ему, что я рада буду видеть его у нас в гостях. Психолог, надо же! Тонкс всегда была немного странной.
— Как и ее муженек, — добавил Драко. — Ему нужна не мотивация, а строгий ошейник в полнолуние.
Гермиона не удостоила его взглядом.
— Поттер, ты дожевал свой десерт? Тогда пошли. Времени у нас осталось всего ничего. Пожалуй, я все же прихвачу бутылку шампанского.
— Я понял, почему ты так веселишься. Тебе поднимает настроение пакость, сделанная ближнему.
— Мне поднимает настроение мысль о том, что нам не нужно будет соблюдать конспирацию. Она мне осточертела. Зато ты, кажется, так к ней привык, что не желаешь переходить на легальное положение.
— Мне не нравится, что мы вынуждены действовать обманом.
— Этот путь приведет нас к успеху!
— Почему мне кажется, что кто-то положил на него грабли? — пробормотал Гарри.

продолжение в следующем посте

---

Деятельный

(«научное название» акцентуации — ОПТИМИСТИЧНОСТЬ (маниакальность))Что я думаю о себе? Мое кредо: «Стремление вперед». Я могу много работать и не уставать. Шумный веселый отдых — естественное продолжение работы. У меня много друзей и нет врагов. Жизнь прекрасна и удивительна сейчас и будет еще лучше завтра. Причем завтра наступит настоящая жизнь. У меня много планов на будущее. Если дело интересное, то оно захватывает меня полностью, но очень быстро меня может заинтересовать другая цель. Мне легче что-то сделать сейчас, завтра я за это могу и не взяться. Люблю, чтобы жизнь кипела, все вокруг менялось, люблю путешествовать, люблю новые места, новых людей, новые виды деятельности. Любимый цвет — оранжевый. Любимая одежда — удобная, не стесняющая движений, спортивного кроя. Я не люблю монотонность, бездеятельность и однообразие. Терпеть не могу ждать. Не люблю длинные высказывания, многословные выступления. Мой мир — движение, прогресс, калейдоскоп событий.На самом деле: ВОЗМУТИТЕЛЬ СПОКОЙСТВИЯ.Всегда заметен в обществе в силу своей высокой активности. Говорит быстро, торопится; фразы отрывистые, короткие. У женщин этого типа встречается голос с высокими, даже визгливыми интонациями. В беседе нередко перехватывает инициативу, меняет тему разговора. Очень часто у него бывает ощущение, что он не успевает записывать или высказывать свои мысли. В речи и действиях напорист. Легко становится лидером любой группы. Может личным примером воодушевить людей на какое-то дело, захватить какой-то идеей, однако когда они проникнутся задачами и включатся в процесс деятельности, он способен бросить их и заняться чем-то другим. Но практически никогда его не беспокоит, разделяют окружающие его инициативу или нет. Легко меняет собственные цели и убеждения в зависимости от ситуации. Но своей непоследовательности не замечает, захваченный тем, что делает в настоящий момент. Если его упрекнуть в том, что вчера он говорил совсем другое, ответит без тени смущения: «Но это было вчера!»Быстро работает, так же быстро переключается на другой вид деятельности. Может делать сразу несколько мелких дел, однако крупные, серьезные дела, захватывающие его целиком, с другими совмещать не будет. Неспособен к мелкой, нудной, методичной работе. Большинство трудоголиков принадлежит к этому типу. У него чаще всего приподнятое настроение — потому, что он просто не замечает никаких проблем и сложностей. Поэтому такие люди часто идут на штурм непосильных препятствий. Причем не сильно переживают неудачи, тут же переключаясь на другую цель. Свою суперактивность он зачастую воспринимает как гениальность, и очень обижается, если эту гениальность не оценивают должным образом окружающие. Однако многие люди этого типа подвержены циклическим колебаниям настроения. Причем чаще всего эти колебания периодичны и не зависят от окружающих событий. Нередко у таких людей бывает так называемая ажиотированная депрессия: настроение падает, однако активность не снижается, поэтому выражением чувств становится не тихая грусть, а агрессия на все, что попадет под рукуСИЛЬНЫЕ СТОРОНЫ: энергичность, способность к лидерству, преодоление препятствий.СЛАБЫЕ СТОРОНЫ: непоследовательность, неумение слушать собеседника.

Пройти тест

---

Однообразие сводит с ума.

Мир как программа. Одно, другое, третье, одно, другое, третье… Кажется будто без конца. Повторяется. Закрытый круг. Ужасно хочется вырваться, наступает апатия. Ничего не хочется. Мир вокруг может быть однообразным, но круг его не сомкнутый. Есть много дырок, природных и прорванных человеком. Найди лазейку, их много, нужно только захотеть найти. Порви круг где хочешь. Тогда за гранью увидишь, что однообразие только иллюзия, придуманная людьми. Найди свое место за кругом, возвращайся туда, когда захочешь, когда будет нужно.

Пройти тест